На днях в Японии был приведен в исполнение смертный приговор Секо Асахаре и шестерым его сообщникам, которые принимали участие в зариновой атаке в токийском метро 20 марта 1995 года. Тогда десятки людей погибли и тысячи получили отравления разной степени тяжести, многие из них получили инвалидность на всю жизнь.

Японское правосудие очень долго и тщательно расследовало это дело, привлекло всех причастных. И вот, приговор над Асахарой и его сообщниками совершился. Что же, они действительно были злодеи и убийцы - никто не назовет их невинными жертвами. Но стоило ли вешать Асахару, на тот момент уже впавшего в деменцию старика? Нельзя ли было просто приговорить его и его сообщников к пожизненному заключению - как это, скорее всего, произошло бы в большинстве европейских стран? Была ли в этом необходимость?

Стоит отметить и одобрительную реакцию, которую это событие вызвало у части христиан - мол, так и надо, ему, обманщику, лжепророку, совратителю и убийце. Конечно, Асахара, весьма злой и порочный человек. Но дело в не в нем. Дело в том, могут ли люди принимать на руки кровь - хотя бы и кровь очень плохого человека - без действительно крайней необходимости?

Полицейский, который стреляет в вооруженного бандита, действует в ситуации крайней необходимости, у него нет другой возможности спасти невинных людей, которым злодей угрожает.

Но когда злодей уже обезврежен и посажен под крепкий замок - его можно оставить под замком до конца его дней. В этом случае нет необходимости возлагать на других, честных и законопослушных граждан, обязанность лишать его жизни.

Это не вопрос того, что заслуживает преступник - можно согласиться, что он заслуживает смерти. Это вопрос того, хотим ли мы выделить из среды своей палачей, на которых мы возлагаем эту миссию - лишить его жизни.

В желании лишить другого жизни есть нечто отравляющее душу - и не душу злодея, но душу того, кто желает ему казни. Он, может быть, и заслужил смерти, но вы сами не заслужили того, чтобы отравлять свою душу мстительной радостью. Жуткая радость средневековой толпы, которая со смехом смотрит на последние содрогания повешенного - это не то, что можно подпускать к своей душе.

Иногда лучше сохранить жизнь самому гнусному злодею, чем позволить себе эту радость. Тем более, что в наше время государство вполне может обеспечить ему пожизненное заключение - так, что он больше никому не причинит вреда.