С наступлением 1 сентября и началом учебного года с новой силой вспыхивают жаркие дискуссии о школе и педагогических методах. Родители первоклашек с ужасом думают о первом столкновении их любимых чад с общеобразовательной системой. Родители чад из выпускных классов с не меньшим содроганием думают о высших учебных заведениях. Но и все и всегда упирается даже не в педагогические подходы, а в систему их применения. Тут бывают бессильны даже самые совершенные педагогические школы.

Так получилось, что я с большим опозданием и весьма символично посмотрел оскароносный (аж целых три золотых статуэтки) фильм американского режиссера Дэмьена Шазелла «Одержимость», который вышел на экраны в 2014 году. Фильм меня, мягко скажем, озадачил. Но больше всего меня заставила задуматься дискуссия вокруг этого кинопроизведения. Что и побудило поразмышлять о темах, затронутых режиссером.

«Одержимость» снят в жанре музыкальной психологической драмы. Название фильму дала музыкальная пьеса Хэнка Леви «Whiplash» (буквальный перевод — это кнут, хлыст, работа из-под палки), которая является основной метафорой киновысказывания. Сюжет картины строится на конфликте между молодым музыкантом (студент консерватории, мечтающий стать выдающимся исполнителем на ударной установке) Эндрю Ниманом и дирижером джазового ансамбля Терренсом Флэтчером, славящимся своим талантом и неординарным характером. Оркестр Флэтчера — мечта и боль всех студентов консерватории.

Сначала кажется, что Эндрю улыбается фортуна — Флэтчер принимает его в свой ансамбль вторым исполнителем на ударной установке и щедро наделяет своей милостью и патронатом. Но потом дирижер начинает методично издеваться над молодым музыкантом, щедро раздавая удары, кидая в него стулья и унижая перед всеми оркестрантами. И под это Флэтчер подводит свою педагогическую теорию — мол, только преодолевая трудности, можно стать великим. Такой «педагогический» подход неминуемо должен привести к трагедии — молодой человек, опаздывая на концерт, попадает в аварию, но приходит окровавленный в концертный зал, после чего Флэтчер его выгоняет из оркестра и Эндрю бросается на него, вспоминая все эпитеты, которые приходят в его интеллигентную голову.

В результате молодого человека отчисляют из консерватории, он забрасывает музыку, мирно раздавая булочки и кофе в местном кафе, дав показания против своего преподавателя заинтересованному юристу. Но последняя битва впереди, когда Флэтчер приглашает Эндрю на джазовый концерт, где подставляет его и пытается снова воспользоваться старой схемой публичного унижения в отместку за то, что из-за показаний музыканта потерял свое место в консерватории. Однако Эндрю не сдался и доказал своему «учителю», что способен противостоять ему своим мастерством.

Хэппи-энд, все плачут и сморкаются и тихо вздыхают в партере. Наши победили, суровый учитель жизни признает гений своего ученика и оба лыбятся друг другу в финале музыкального триллера. И вот здесь и начинается самое интересное. Фильм заслужил главный приз «Санденса» и три «Оскара». Но главное — это положительная критика и восторг зрителей. Только чему же все-таки тут восторгаться?

Итак, о чем же, собственно, фильм Шазелла? Музыкальный педагог Флэтчер применяет сомнительные приемы, основанные на насилии и унижении своих студентов, чтобы они, преодолев искусственные «препятствия», смогли перешагнуть за пределы своих способностей и показать свой настоящий потенциал. Как показала критика и отзывы зрителей, методика спорная, но очень привлекательная для многих. Втайне многие видят себя Эндрю, преодолев своего насильника-учителя и доказав ему свою состоятельность и талант. Ведь Эндрю бы не раскрылся, если бы Флэтчер с ним был мягок. Поэтому в фильм введен принимающий и любящий отец как пример «лузера» и «неудачника» (так о нем говорит Флэтчер, когда унижает своего ученика).

Но в чем победа Эндрю? В том, что на ОДНОМ концерте смог пойти против Флэтчера, гениально сыграв партию, и повел за собой оркестр. Ученик победил учителя. Ура! Аллилуйя! Мы так рады! Но что же на самом деле?

Флэтчер создал авторитарныю систему управления оркестром, где он сам является мерилом нравственности и этичности, утирая скупую слезу о погибшем в автокатастрофе ученике, а потом четыре часа подряд издеваясь над своими учениками. Он говорит, что делает это ради того, чтобы помочь музыкантам переступить границы своих возможностей. А на деле он просто создает атмосферу страха и ненависти среди оркестрантов, заставляя их ненавидеть и подставлять друг друга, карабкаясь вверх по трупам ближнего своего. И ведь ученики принимают эти правила и с радостью юных мазохистов упиваются своими страданиями. Чего только стоит сцена с аварией, когда окровавленный Эндрю несется на концерт, потому что это ЕГО МЕСТО, никто больше его не заслужил. Но делает ли это Флэтчер ради учеников? Нет, конечно! Он просто хочет на славе своих учеников тешить свое эго «великого учителя», оправдывая тем самым свои методы подонка и садиста, которым на самом деле и является.

Победил ли учителя Эндрю? Нет. Достаточно посмотреть на финал картины. Учитель улыбается победе своего ученика, а тот, с преданными глазами избитого до полусмерти спаниэля, купается в лучах одобрения учителя. Finita la comedia! Победил как раз Флэтчер. Он доказал, что его система издевательств, насилия и унижения эффективна. И неважно, что из-за этого его ученица покончила с собой, что за ним дорога проложена из сломленных ребят, которые, скорее всего, никогда и не оправятся от результатов насилия.

Почему же восхищаются подобной историей? Потому что педагогика, увы, допускает таких с позволения сказать «учителей», ориентируясь не на воспитание детей и молодежи, а на «высокие результаты». А, значит, можно оправдать насилие, унижение и «жесткую мотивацию». По-моему, ничто, никакие результаты и достижения не стоят даже одной сломленной судьбы. Поэтому я не могу назвать этот фильм шедевром. Да, он нужен, потому что поднимает вопросы насилия и темной стороны человеческой природы. Но я кардинально не согласен с идеями и взглядами режиссера, который в итоге оправдывает методы Флэтчера и романтизирует насилие.

Но важно еще и то, что вокруг фильма и вокруг «педагогических» методов Флэтчера образовались и защитники такого подхода. Конечно, никто не одобряет его методы. Невозможно одобрить насилие и жестокость. Но ведь что-то привлекательное в этом есть? Конечно, мы против насилия над детьми, манипуляции и унижения учеников. Но ведь если с ними быть мягким, то воспитуемые сядут тебе на шею и ничего не добьются. Некоторых нужно «жестко» мотивировать. Вот основная аргументация сторонников этой точки зрения.

И беда даже не в самой точке зрения, а в том, что ее породило. А породила ее система образовательных учреждений, которые стремятся к «стандартам высших достижений». Вот здесь и происходит подмена ценностей. Ученик, его личность отходят на второй план по сравнению с теми результатами, которые он должен принести. А когда он не оправдывает доверие про него просто забывают. Эта система и порождает таких монстров как Флэтчер, который спит и видит себя великим педагогом, открывшим новую звезду. Но какими жертвами устлан путь к этой вершине уже не важно.

Конечно, настоящая педагогика — это синтез строгости, требовательности и любви к предмету и студентам. Строгости, но не насилия! Система, основанная на насилии, обречена производить монстров. И весь ужас состоит даже не в том, что монстр выковывается в этом горниле, а в том, что он начинает применять ту же схему на других учениках, порождая порочный круг. Чудовища рождаются там, где благие намерения становятся манией.

И тем более страшно, как даже в среде верующих наказание становится основополагающим методом воспитания. И я всегда задумывался почему это так популярно в церковной среде. И ответ тут тоже лежит на поверхности — воспитание воспринимается как модель, усвоенная на собственной шкуре, часто в прямом смысле этого слова. И это передается от матери к дочери, и отца к сыну, пренебрегая другой моделью воспитания — диалогом. Модель эта требует терпения и любви, она часто не кажется эффективной, потому что работает постепенно и сосредоточена не на эффекте высших достижений, манипуляции и стыде, а на воспитании личности, внимательности к его потребностям и соразмерности строгости и любви. Но именно этот подход позволяет сломать систему унижения и насилия в педагогике и главное — она воспитывает будущих наставников и учителей, которые смогут передать этот позитивный опыт своим ученикам, таким образом формируя следующие поколения и новую традицию. И это работает везде, не только в образовательных учреждениях.