анонсы статьи
новости
28.3.2024
Британские христиане оправданы после ареста за проповеди о гомосексуализме

26.3.2024
День открытых дверей в СПХУ

26.3.2024
Научная конференция «Актуальные вопросы евангелического (протестантского) вероисповедания»

14.3.2024
В Ливане состоялось освящение храма для русской православной общины

7.3.2024
В Якутске записывается аудиоверсия книги Бытия

1.3.2024
Новый ректор в СПбХУ

9.2.2024
Юридический семинар прошёл в Санкт-Петербургском христианском университете

30.1.2024
В Нигерии исламистские фанатики вновь убили более 30 христиан и вынудили к бегству жителей нескольких сел и городков

15.1.2024
В Нью-Йорке не стихают страсти после обнаружения нелегального подземного хода в старинной синагоге

27.12.2023
Ежегодная Неделя молитвы
Гротескная Троица в "Хижине" У.П. Янга

Михаил Чернявский, Хабаровск

Уильям Янг привлёк внимание миллионов читателей во всём мире
Уильям Янг привлёк внимание миллионов читателей во всём мире
«Вот и все! Теперь я стал одним из вас!» – сказал я некоторым из своих друзей, которые раньше меня прочитали книгу Уильяма Пола Янга «Хижина: Разговор с Богом». Кто-то скажет, что стать одним из миллионов в десятках стран мира – невеликая честь. В таком случае кому-то я ответил бы, что глупо проигнорировать успех единоверца, который сумел сказать о Христе в постхристианском Западном мире так, что сразу привлек интерес своих читателей к библейским истинам и стал знаменитостью. Вот и искал я эту книгу с желанием узнать, как он это сделал.

Во время чтения первых двух третей объема книги меня терзали смутные сомнения, и я пытался понять для себя, что же об этом думаю. Что ж, полагаю, это один из признаков писательского успеха. Непросто писать о книге, которая уже по факту забронировала себе место среди самых популярных писательских произведений современности. Тем не менее, я решился попробовать, хотя бы потому, что понравилось мне далеко не все.

Полу Янгу невозможно отказать в убежденности и смелости взглядов и образов. На страницах своего романа он не побоялся обсуждать труднейшие проблемы интеллектуального христианства. Гибель Мисси – младшей дочери главного героя книги Макензи Филипса от рук маньяка ставит в центр остросюжетного повествования философско-апологетическую проблему зла. Описание трех дней, проведенных Макензи в непосредственном общении с Богом, позволило автору весьма оригинально и подробно излагать одну из двух сложнейших тем систематического богословия – учение о триединстве.

Об убежденности автора свидетельствует и колоссальная настойчивость, которая не позволила ему остановиться перед двадцатью шестью отказами в различных издательствах, прежде чем двадцать седьмое выпустило скромный тираж за счет участников проекта «Хижина». Уже через год книга была продана пять миллионов раз, выхватив тем самым статус безусловного бестселлера. Феномен успеха в данном случае сам по себе недостаточен, поскольку при желании его можно объяснить и как плюс, и как минус.

На Западе процесс осмысления книги пошел раньше, у нас – только начинается. Не сомневаюсь, что главный огонь критики на «Хижину» Янга со стороны христиан придется на его описание Святой Троицы. Поэтому и сам остановлюсь именно здесь подробнее, не распыляясь на мелочи.

Перед нами весьма колоритная картина. Бог-Отец, материализованный в дородной негритянке, которая любит стряпать на кухне, слушая плеер. Этого персонажа Янга лично мне было сложнее всего переварить, даже когда я более-менее привык к словосочетаниям вроде «Папа притопывала под музыку».

Первый разговор чернокожей Папы с Маком дался мне особенно трудно. Впечатление такое, что Янг непосредственно перед написанием главы смотрел «Матрицу». Папа выглядит списанной с чернокожей Пифии вплоть до многих подробностей. Так во время разговора она печет: у братьев Вачовски – печенье, у Янга – пирог; а одна из главных тем беседы – наличие свободы выбора. Чуть ли не единственное отличие состоит в том, что Пифия в «Хижине» лишена табачной зависимости. Полагаю, подобных параллелей необходимо было всячески избегать, тем более при описании Бога-Отца и ввиду желания команды Янга снимать по «Хижине» художественный фильм.

Гротескная Папа-негритянка Янга дает понять Маку, что Бог может предстать в любом виде, но из-за проблем с отцом в его детстве он не готов воспринять Всевышнего в мужском образе. Именно по этой причине после духовного исцеления Бог-Отец предстает перед ним в более привычном виде пожилого мужчины с хвостом седых волос. Напомню, что спорная традиция изображать Бога-Отца в образе «ветхого днями» старца уходит корнями в книгу пророка Даниила (Дан.7:9, 22).

Дух Святой изображен на страницах «Хижины» в виде светящейся и полупрозрачной азиатской женщины с имиджем «игривого ветерка». Тем не менее, ее образ вызвал во мне гораздо меньше протеста и лишних ассоциаций. Думаю, восточное имя Сарайю – очень удачный вариант, так как означает оно то же самое, что и еврейское «ruah» или греческое «pneuma» в Библии – ветер, дуновение. Совместная работа Сарайю и Мака в саду, который символизирует душу главного героя – весьма удачный авторский ход.

На фоне Папы и Сарайю Иисус выглядит в книге почти безупречно. Это добродушно-общительный американский плотник еврейского происхождения, которого можно похлопать по плечу. Лежа на земле, он смотрит с Маком на звездное небо и ходит с ним по водной глади озера.

Весьма нестандартные образы лиц Святой Троицы в «Хижине» страдают чрезмерным очеловечиванием. Вот почему автор периодически срывается на чрезвычайно сомнительные описания их взаимоотношений (как в самом начале седьмой главы) или просто «глуповатых улыбок, словно приклеенных к их лицам». Впрочем, возможно кому-то эти моменты покажутся милыми… На мой взгляд, напрасно.

Подобную ошибку совершает популярный протестантский исполнитель Евгений Гудухин, когда поет: «Эх, вы гусли мои, для Царя пойте песню», – а через куплет продолжает: «Опа-опочки-лапулечки, прославляй Папулечку!» Здесь содержится достаточно очевидное логическое несоответствие: песня для Царя, а слова и музыка босяцкие.

И все же в целом «Хижина» представляет собой увлекательный концентрат богословских и практических идей для каждого интересующегося духовностью человека. Мысли Янга библейски ортодоксальны и при этом весьма привлекательно и доступно поданы. Первому, безусловно, поспособствовало богословское образование автора, а второму – полет творческой фантазии и яркий писательский дар.

Почему Бог не останавливает маньяков и другие материализации зла на земле? На мой взгляд, лучше Пола Янга ответить сложно. Это цена добровольного самоограничения Божьего всемогущества в момент сотворения свободных существ. И эти свободные существа, то есть люди, выбрали сторону зла через грехопадение, что исковеркало все Божье творение. Господь ведет наш мир к исцелению и восстановлению, но теперь путь для этого значительно усложнился, и бесконечно возросла цена искупления. Могу с уверенностью сказать, что вижу Библию и проповедую таким же образом.

Автор «Хижины» вкладывает в уста Бога следующие слова: «Мир распался, потому что в Эдеме вы, чтобы насладиться свободой, отказались зависеть от нас. Присвоив себе право решать, что добро и что зло, вы предопределили собственную судьбу. Именно этот поворот принес с собой столько боли.

Не забывай также, что помимо боли и душевных мук ты окружен красотой, чудом Творения, искусством, музыкой и культурой, звуками смеха и любви, шепотом надежды и празднеством новой жизни. Примирением и прощением. Все это также является результатом твоего выбора, пусть и скрытым. Так что же из всего этого богатства мы должны отменить, Макензи? Может, мне никогда не стоило творить? Может быть, Адама нужно было остановить, когда он предпочел свободу? А как насчет твоего решения родить еще одну дочь или решения твоего отца бить своего сына? Ты требовал независимости, а теперь жалуешься на то, что я люблю тебя настолько, что готова дать тебе эту независимость».

Я благодарен Полу Янгу не только за увлекательное чтиво и новую обложку для старых истин. Более всего я благодарен ему за то, что его книга поставила передо мной серьезный вопрос. Суть вопроса в следующем – имеет ли право творение экспериментировать в своем творчестве с образом своего Творца? И если да, то до какой степени? Иными словами, где грань между благоговением перед Вседержителем и желанием сделать Его доступным для обывателя? Не низводим ли мы в таком случае Бога до уровня самого обывателя? И, следовательно, изображаем ли мы вообще Бога или наши иллюзии?

Слова Ф.И. Тютчева о том, что «мысль изреченная есть ложь» в богословии верны как нигде более. В рассуждениях о величайших тайнах Троицы и двойной природы Христа неудачный термин приводит к ереси. Вот почему учение о Боге следует начинать с категоричного библейского утверждения: «Бог не человек» (Чис.23:19).

Клайв Льюис, например, использовал в своих «Хрониках Нарнии» ветхозаветный и апокалипсический образ Господа. Так появился Аслан – «лев от колена Иудина» (Отк.5:5). Не покусившийся на тайну Святой Троицы Аслан, стал классическим персонажем христианской литературы для всех магистральных конфессий. Смею выразить сомнение, что Пифия Пола Янга – следующий достойный кандидат в качестве общепринятого литературного и кинематографического образа Бога. Попытаюсь объяснить почему.

Эмоциональная палитра библейских свидетелей богоявлений, как правило, ограничивается полным сокрушением и безмолвным священным трепетом. Аскетический опыт христианских подвижников добавляет в эту палитру разнообразные оттенки наслаждения Божьим присутствием. Полагаю, не случайно Троица Янга, по крайней мере до духовного исцеления главного героя, многократно вызывает в нем гнев и сарказм.

Здесь уместно будет провести параллель с изобразительным искусством в православной церкви, то есть с иконописью. Сегодня мало кто знает, что в Русской Православной Церкви существует многократно нарушаемый канонический запрет на изображение Святой Троицы. Так еще в 1551 году Стоглавый Собор в Москве определил принципиальную неизобразимость Бога и постановил, что Он изображается по плоти только в лице Иисуса Христа. Только так «неописуемое Божество описуется по человечеству». Во всех остальных случаях художники поступают по «самомышлению». Наряду с запретом иконописцам предлагалось брать за эталон «Ветхозаветную Троицу» Андрея Рублева, который не выделял никого из ангелов крестчатым или треугольным нимбом, ни надписями, создавая тем самым неипостасный образ Святой Троицы. Данный сюжет также иногда называют «Гостеприимством Авраама».

Еще более категорично выглядит постановление Большого Московского Собора 1666–1667 гг. В 43 главе его деяний сказано: «Господа Саваофа (сиречь Отца) брадою седа и единородного Сына во чреве Его писать на иконах и голубь между Ними, зело нелепо и неприлично есть, ибо кто видел Отца по Божеству… и Св. Дух в виде голубя, и того ради на том месте, имея разум, не изображать Св. Духа в виде голубя…»

В православии икона несет вероучительную нагрузку, являясь богословием в красках. Поэтому ложно поданный образ становится опасным и даже еретическим, так как несет в себе искаженную информацию. В протестантизме вероучительные образы имеют место в основном в книгах и проповеди. В таком случае должна ли приверженность свободе творчества выливаться в безудержное жонглирование этими образами?

Кульминацией богооткровения является воплощение Божьего Сына. В этом смысле быть очевидцем Его земной жизни – огромная честь и милость Всевышнего. Тем не менее, апостол Павел считал, что всякий возрожденный христианин обладает новым, более полным пониманием Христа, в Духе и вере. В переводе «Радостная Весть» читаем: «Следовательно, отныне мы уже никого не можем мерить человеческими мерками. Если раньше мы и Христа мерили такими мерками, то больше этого не делаем» (2Кор.5:16). Крейг Кинер комментирует эту мысль следующим образом: «Внутреннее состояние новой личности, участвующей в воскресении Христовом, означает больше, чем внешние атрибуты земного человека, подверженного тлению и очевидные для каждого».

В этой связи увлекаться изображениями человеческого обличья Иисуса не имеет особого смысла, и тем более вероучительного. Иными словами даже видеть собственными глазами и слышать собственными ушами воплощенного Христа, не имея при этом в сознании новой системы координат от Духа Святого, досадно, потому что бесполезно. Те несчастные, что не уразумели этой важной истины и так или иначе злоупотребляют очеловечиванием Бога, сползают на брутальную теологию, удачно изображенную Уильямом Блейком в его «Вечносущем Евангелии»:

«Христос, которого я чту,
Враждебен твоему Христу.
С горбатым носом твой Христос,
А мой, как я, слегка курнос».

И последнее соображение. Господь Иисус, проповедуя в древней Палестине о приближающемся Божьем Царстве, раскрывал его тайны притчами. Каждая из них приоткрывает одну или несколько истин, которые легко исказить, если увлекаться интерпретацией каждой детали. Даже здесь можно обнаружить частицу богочеловеческой мудрости, которая не забывает об ограниченности физических средств передачи божественной реальности. Поэтому иногда лучшее, что мы можем сказать о Боге – это перечислить то, чем Он не является, то есть пойти путем отрицания в апофатической традиции христианского Востока.

Итак, еще раз подчеркну, книга Пола Янга «Хижина» мне очень понравилась, несмотря на чрезмерно антропоморфное и катафатичное описание Бога. Понравилась не только оригинальной формой подачи наработанных христианством ответов на самые сложные для людей проблемы. Понравилась еще и тем, что заставила думать более чем о своем сюжете. Понравилась тем, что доказала наличие интереса к духовности и богоискательству в современном обществе. А это значит, что христианам стоит не столько бросаться на таких писателей как Дэн Браун или Джоан Роулинг, сколько творить подлинно духовные произведения в литературе, кинематографе и других видах искусства. Поэтому будем читать, размышлять и творить, исполняя Божье предназначение.

Мне довелось посмотреть интервью с Уильямом Полом Янгом. На вопрос об отношении к своим критикам он отвечал спокойно и уверенно, что само по себе заслуживает уважения. Он сказал, что большинство из тех, кто грубо и недостойно набрасывался на него, даже не читали его книгу. Поэтому хочу напомнить простую истину: необходимо прочесть книгу от корки до корки, чтобы иметь право на собственное мнение о ней. Очень хотелось бы, чтобы это правило стало универсальным по самым разным вопросам в христианской среде. А разномыслиям быть, как известно, должно. И Господь Сам со временем расставит все точки над «i». При этом ежедневная обязанность ответственного христианина – сравнивать с Писанием любую духовную информацию, выясняя точно ли это так.

Также по теме
Христианство всегда противостояло прогрессу?

Рождественский Пост — отправляясь в путешествие

О психологии атеизма

Аромат Евангелия

Счастье быть милосердным

Проходной балл в рай

Прощение и голос обманщика

Eсли исповедуем грехи наши...

Любовь и суд

Примириться с Богом

За что меня судить?

Состояние несовместимое с жизнью

Вера в науку

Представления о рае

Опыт благодати и бремя доказательства

Единородный Сын и трудности языка

Почитайте себя мертвыми

Борьба со злом

Между Гераклитом и Моисеем

Господь неудачников
  Следующие 20 >>