Некоторые происшествия последних недель, о которых уже нет нужды говорить подробно, ибо эта бурная дискуссия уже всем порядком надоела - выявили непонимание одной из ключевых христианских концепций. Речь идет о концепции милости. Люди путают радикально разные вещи - помилование и признание невиновным. Они могут показаться похожими по своим последствиям - в обоих случаях человек, находившийся в предварительном заключении, выходит на свободу. Но они прямо противоположны по своему содержанию.

Помилование противоположно невиновности. Обвиняемого можно либо помиловать, либо признать невиновным, но никак не одновременно. Если Вы не сделали ничего дурного, а Вас заключают под стражу, какое-то время держат за решеткой, а потом говорят - “ну ладно, так уж и быть, иди на свободу, мы добрые, да кланяться не забудь, скотина неблагодарная!” - вы вправе глубоко возмутиться такой “милостью”.

Если Вы невиновны, Вас должны признать невиновным,а не миловать. Любой призыв к милости предполагает вину - поэт, призывая “милость к падшим” ясно имеет в виду, что они, все же, падшие.

Милость отделяет деяние от человека. Как рассказывал один сотрудник прокуратуры: “мы часто сажаем уже не того человека, который совершил преступление... преступление совершает веселый негодяй, а в тюрьму идет сокрушенный человек, который хочет, но не может ничего исправить”.

Чтобы человек был помилован, деяние должно быть осуждено прежде всего, им самим. Человек, который полагает, что поступил правильно, требует себе не помилования, а оправдания.

Чтобы обрести помилование - у людей, но самое главное, у Бога, нужно признать себя осужденным. Такое признание - часть процесса, который христиане называют “покаянием”. Мы виновны. Мы не собираемся этого отрицать. Мы просим именно милости.